О потеряном - не жалеть. Есть только настоящие, а прошлое и будущее - нереально. О будущем еще стоит волноваться, о прошлом - пустое. Что сделано - никаких сомнений в правильности поступков.
И сижу, и выпиваю. Вино. Хорошее вино, помнишь, ты из Болгарии привезла? А я все жалел его для какого-то момента. Открыл. Все пить не буду. Оказывается, я не люблю такое сухое вино. Или не люблю им наслаждаться. Я люблю чтобы залпом, чтоб одним разом вынесло ударом в голову. Не нравиться мне эта истома, эти высокопарности по поводу оттенков. Я старался подражать, я вижу,конечно, я вижу разницу между вином за 20 тыс. и французским, болгарским. Но, знаешь, радости уже нет.
Какая глупость наслаждаться алкоголем. Будь самый сладкий из ликеров, он не станет слаще яблока, клубники, губ. Зато он лучший депрессант, делающий боль обволакивающей и манящей. Привет, хандра!
За последние дни я впервые искренне посмеялся. Над тем, как упала девушка. И, скорее всего, не была она так пьяна, просто не повезло. Интуиция такая сука, вот должно быть там место и все. Зато все эти социальные короны разбиваются в миг. Вот так иногда хочеться, чтобы ты упал, а рядом с тобой упал еще один человек, и еще, и еще. Ходить мы все научились, а падать, воспринимать чужую боль - нет.
Не фотографировался очень долго. Я не верю в себя пока что. Слишком много тех, кто тыкает в мои открытые раны. Всем все равно, что и как я, но инстинкт, проснувшийся от запаха крови, не дает им оставить меня в покое, подсознательно надавливая на больное. Что ж, пока они думают, что знают болевые точки, я уже давно не восприимчив к внешнему. Слишком четки границы.
И сижу, и выпиваю. Вино. Хорошее вино, помнишь, ты из Болгарии привезла? А я все жалел его для какого-то момента. Открыл. Все пить не буду. Оказывается, я не люблю такое сухое вино. Или не люблю им наслаждаться. Я люблю чтобы залпом, чтоб одним разом вынесло ударом в голову. Не нравиться мне эта истома, эти высокопарности по поводу оттенков. Я старался подражать, я вижу,конечно, я вижу разницу между вином за 20 тыс. и французским, болгарским. Но, знаешь, радости уже нет.
Какая глупость наслаждаться алкоголем. Будь самый сладкий из ликеров, он не станет слаще яблока, клубники, губ. Зато он лучший депрессант, делающий боль обволакивающей и манящей. Привет, хандра!
За последние дни я впервые искренне посмеялся. Над тем, как упала девушка. И, скорее всего, не была она так пьяна, просто не повезло. Интуиция такая сука, вот должно быть там место и все. Зато все эти социальные короны разбиваются в миг. Вот так иногда хочеться, чтобы ты упал, а рядом с тобой упал еще один человек, и еще, и еще. Ходить мы все научились, а падать, воспринимать чужую боль - нет.
Не фотографировался очень долго. Я не верю в себя пока что. Слишком много тех, кто тыкает в мои открытые раны. Всем все равно, что и как я, но инстинкт, проснувшийся от запаха крови, не дает им оставить меня в покое, подсознательно надавливая на больное. Что ж, пока они думают, что знают болевые точки, я уже давно не восприимчив к внешнему. Слишком четки границы.
